Мировая торговая система все больше напоминает то, что так любит Дональд Трамп – реалити-шоу. США продлили отсрочку на введение расширенных тарифов с 9 июля до 1 августа ... Несмотря на заявленный президентом США окончательный вариант, кто может гарантировать, что позже дата Х не будет продлена до 1 сентября? Далее до 1 октября, потом до 1 декабря и так до бесконечности...
Последние три месяца администрация Белого дома в лице Бессента, Левитта и Латника с завидной регулярностью повторяла одни и те же мантры:
- «90 сделок за 90 дней».
- «Мы уже на последнем этапе с дюжиной стран; ждите шквал подписаний до конца месяца» (май).
- «В ближайшие 48 часов будет несколько крупных объявлений» (Минфин США, периодически в течение трех месяцев)
- «Мы стоим на пороге шквала соглашений; первые подписания увидите уже на этой неделе» (пресс-секретарь Белого дома, конец июня).
- «Говорите ноль сделок? У меня 200 сделок уже на подходе... Через три-четыре недели увидите лавину изменений» (президент США, конец апреля).
Прошло три месяца, а обещанного шквала торговых соглашений так и не случилось. На этой неделе (8 июля) Трамп и вовсе заявил: «Писем с тарифами достаточно, чтобы считать их сделками. Письмо = сделка». «Все тарифы начнут взиматься с 1 августа 2025 года. Отсрочек не будет». Речь идет о ставках от 25% до 40% для 14 стран, включая Японию, Южную Корею, ЮАР, Индонезию и Таиланд. Дополнительно – тариф 50% на всю медь и до 200% на фармпродукцию. При этом Белый дом анонсировал «письма счастья», адресаты которых, кажется, выбраны генератором случайных чисел:
- Бангладеш – 35% (ранее – 37%)
- Бирма – 40% (ранее – 45%)
- Босния и Герцеговина – 30% (ранее – 36%)
- Индонезия – 30% (ранее – 32%)
- Казахстан – 25% (ранее – 27%)
- Камбоджи – 36% (ранее – 49%)
- Лаос – 40% (ранее – 48%)
- Малайзия – 25% (ранее – 24%)
- Сербия – 35% (ранее – 38%)
- Таиланд – 36% (ранее – 37%)
- Тунис – 25% (ранее – 28%)
- ЮАР – 30% (ранее – 31%)
- Южная Корея – 25% (ранее – 26%)
- Япония – 25% (ранее – 24%)
Пока есть только условные договоры с Вьетнамом, Великобританией и Китаем. По Вьетнаму США снизили тарифы с 46% до 20%. А на реэкспорт – до 40%, за исключением стали, алюминия и автомобилей (там по-прежнему 45%). Вьетнам, в свою очередь, обнулил пошлины на американские товары, хотя раньше они составляли в среднем 9–10%. Только вот структура торговли осталась прежней: США ежегодно импортируют из Вьетнама на $136 млрд, экспортируют туда – лишь на $13 млрд.
Что касается Китая, то никаких обязательств увеличивать закупки американской продукции в новой сделке нет:
- Средняя ставка пошлин США на китайские товары составляет около 40%.
- Причем 70% импорта облагаются 30–35%.
- Еще 20% идут по ставкам 55%.
- И лишь небольшая часть – выше.
Эти налоги, по сути, оплачивает американский потребитель. Китай ответил зеркально, введя 10-процентный тариф почти на все. Кроме металлов и самолетов, плюс жесткие квоты на редкоземельные металлы. Взамен Пекин получил уступки по ИТ-инфраструктуре, авиации и визам для студентов. Но смогут ли эти договоренности увеличить американский экспорт? Нет. А сократить импорт? Вряд ли существенно. Высокая платежеспособность внутреннего спроса, зависимость от внешних цепочек поставок и риск дефицита на полках не оставляют маневра.
Все перекладывается на плечи внутреннего бизнеса и потребителей. А сделки пока не сокращают торговый дефицит США. Более того – в условиях масштабного рыночного пампа и кажущейся инфляционной стабильности Белый дом парадоксально продолжает путь деструктивного популизма.
- С апреля пошлины расширены почти на 90% импорта в США.
- Трамп вводит 50% тариф на медь.
- Страны, поддерживающие БРИКС, могут получить добавку в 10%.
При этом формально новые письма просто повторяют тарифную сетку от 2 апреля. Зачем нужно было поднимать шум? Похоже, на фоне обещаний, писем и пустых заявлений, администрация Белого дома играет в имитацию активности. Становится очевидно, никакая тарифная гимнастика этот дисбаланс не устранит. Сама по себе эта сделка не способна простимулировать американский экспорт. А вот издержки для резидентов США возрастут. Американцам все равно придется покупать импортные товары. Но уже по новым ценам – с тарифной прибавкой.
Уолл-стрит. Три месяца назад рынки утопали в панике:
- ликвидность схлопывалась
- маржин-коллы множились
- страх парализовал даже самых опытных трейдеров
Тарифный экспромт Трампа первоначально вызвал масштабный обвал американских акций. Но затем произошло чудо – Уолл-стрит прибавила 30%! Причем исторический рекорд случился без поддержки Федрезерва США, на фоне плохой корпоративной отчетности и в условиях надвигающегося кризиса. Более того – прогнозы ведущих банков ожидают дальнейшего роста фондового рынка в этом году. BofA поднял прогноз по S&P500 до 6 300 п., Goldman Sachs – до 6 600 (ранее он составлял 6 229 п.). То есть потенциал дальнейшего роста составляет 1% и 6% соответственно.
И это уже второе повышение от Goldman за два месяца. Всего полгода назад те же банки опускали планку ниже 6 000 п., опасаясь рецессии после провозглашенного Трампом «Дня освобождения» Америки. Однако частичная отмена пошлин снизила градус неопределенности. В ответ рынки рванули вверх. «Прогноз по прибыли в 2026 остается устойчивым, перспективы снижения ставки ФРС вкупе с нейтральной позицией инвесторов позволяют говорить о продолжении ралли», – заявили аналитики Goldman Sachs.
Barclays, Citigroup и Deutsche Bank присоединились к Goldman, пересмотрев свои ожидания по индексу. Главным образом из-за того, что слабые макроданные в США укрепляют надежды на скорое смягчение политики Федрезерва, так как «эффект от тарифов оказался мягче, чем предполагалось». В то же время аналитики предупреждают, что рост рынка происходит в узком сегменте – в акциях так называемой Великой семерки. И такое сужение ширины рынка – это очень тревожный сигнал.
И все же, несмотря на этот «тарифный туман», рынок закрывается на исторических максимумах. Разгадка кроется в сочетании надежды и инерции. То есть участники полагают, что крупные компании (мегакэпы) смогут пережить очередной раунд пошлин, обладая запасами прочности. Goldman открыто пишет: «Процесс переноса пошлин в цену будет медленным, а крупнейшие корпорации справятся первыми». Но также аналитики признают наличие рисков – как вверх, так и вниз.
А теперь вопрос: рынок США стоит на прочном фундаменте или мы наблюдаем величайшее «надувание пузыря» без опоры на реальность? Реальность, в которой страны добросовестно ведут переговоры, ищут компромиссы, предлагают уступки, американскую сторону не устраивают. Например, те же азиатские экономики лихорадочно пытались смягчить удар, проявляя максимальную дипломатическую гибкость:
- Индонезия пообещала закупить $34 млрд американской аграрной и энергетической продукции.
- Таиланд предложил демонтировать торговые барьеры и увеличить закупки авиалайнеров.
- Япония согласилась покупать больше СПГ на протяжении двух десятилетий.
Но чем ближе подходил крайний срок, тем очевиднее становилось тщетность этих попыток. Трамп был глух ко всем увещеваниям. «У нас были годы обсуждений с Таиландом, и мы пришли к выводу, что долгосрочный дефицит, сформированный барьерами, требует немедленных действий», – заявил в конце концов президент США. Аналогичный копипаст рассылался и другим странам, с единственной заменой – названия партнера. Такой подход в вопросах торговой политики вызвал недоумение даже у союзников.
Это послание стало явным сигналом того, что прежняя модель сотрудничества рушится. Теперь даже тесные партнеры США не понимают, как выстраивать отношения с крупнейшей мировой экономикой. Ведь условия меняются без предупреждения, а диалог подменяется угрозами. «Так ли США относятся к своим друзьям?» – с иронией заметил Ману Бхаскаран, глава Centennial Asia Advisors. И добавил: «Те, кто вводит тарифы, пострадают первыми», – считает Яннис Стурнарас, глава ЦБ Греции. Политик также связал ослабление доллара с фискальной безответственностью США после принятия «прекрасного» налогового пакета Трампа. Он, по мнению критиков, усилит давление на бюджет США и отпугнет инвесторов. Сохранение ставки на уровне 10% не станет победой, но позволит избежать экономического удара по ключевым секторам. В противном случае – зеркальные пошлины от Брюсселя и дальнейшая фрагментация глобальной торговли.
Трампономика 2.0 и TACO. Когда Дональд Трамп 2 апреля громогласно представил свои тарифы «Дня освобождения», рынок отреагировал без промедления:
- акции рухнули
- экономисты заговорили о рецессии
- инвестиционные прогнозы стали резко отрицательными
Но спустя три месяца рынки восстановились, инфляция не улетела в космос, безработица осталась стабильной, а S&P 500 вновь штурмует исторические вершины. Трамп, как фокусник, на время заморозил тарифную бомбу – 90-дневная пауза завершается 9 июля. Что дальше? Сейчас экономика застыла в режиме ожидания. Компании с начала года лихорадочно пополняли склады, опережая возможные пошлины.
Этот импортный всплеск даже исказил статистику. В результате реальный рост ВВП США в первом квартале оказался занижен из-за перегрузки ввоза. Но запасы истощаются – и бизнесу снова приходится импортировать. У компаний выбор простой, но неприятный:
- либо глотать пошлины и жертвовать прибылью
- либо повышать цены и рисковать потерей клиентов
Пока большинство выбирают первое. Ведь если Трамп завтра передумает, лишние затраты окажутся бессмысленными. Именно поэтому в индексах инфляции тарифный след почти неразличим. А сами тарифы косвенно давят на цены... вниз из-за слабого спроса. Goldman Sachs уже сравнивает эту динамику с рецессионными шоками прошлого. Если 9 июля президент удвоит ставки – эскалация почти неизбежна. Пример Brexit показал, что неопределенность убивает инвестиции даже в самых развитых экономиках.
США сегодня – textbook case такой нестабильности. Тем не менее, прямая рецессия не гарантирована. Американская экономика остается одной из самых устойчивых в мире, демонстрируя стабильный рост с 2022 года. А фискальные стимулы, заложенные в недавнем «Большом, прекрасном законопроекте» Трампа, могут замаскировать эффект от пошлин. По крайней мере – на время. А затем инфляция может усилить и загнать ФРС в ловушку. В то же время на Уолл-стрит для его подхода уже прижилась аббревиатура TACO (Trump Always Chickens Out, «Трамп всегда отступает»). А недавний опрос показал, что 57% избирателей уже не одобряют его подход к торговле.
У Трампа все меньше доверия – как дома, так и за рубежом. Да, сделки для него важны, но не по сути – по факту. Быстро, эффектно, без нюансов. И если он не получит быстрый результат, обрушит все. Трампономика 2.0 – это не триумф, но и не катастрофа. Это иллюзия стабильности, на которой зиждется все более хрупкий фундамент американского процветания. И если под этим фасадом начнет трещать реальность – рынки могут не простить такой игры в экономическую рулетку.
Евро/доллар. Пока статус доллара как мировой резервной валюты остается формально незыблемым. Но эксперты все чаще заглядывают за горизонт, отмечая, что у евро появился уникальный шанс укрепить свои позиции на международной арене. Но для этого ЕС необходимо устранить внутренние барьеры. По данным Европейского центробанка:
- доля доллара в мировых резервах упала с 68,8% в 2014 году до 57,8% на конец 2024 г.
- доля евро остается стабильной – около 20%
На фоне глобальных изменений у евро появляется структурное окно возможностей, считает глава Eurogroup Паскаль Донохью. Ведь несмотря на геополитические турбулентности, скачки цен на нефть и рост рисков, доллар не получил былой поддержки. Франческо Песоле из ING отмечает, что рынок просто не видит в долларе того же убежища, как прежде. Наоборот – инвесторы стараются избегать доллара в долгосрочной перспективе, опасаясь политических атак на ФРС, растущего дефицита и преждевременного смягчения денежной политики.
Иностранные инвесторы не обваливают доллар, они просто перестают его покупать. Меньше потоков капитала – меньшая устойчивость валюты. Этот тихий сдвиг, по их словам, и подтачивает позиции доллара с куда большей силой, чем громкие торговые угрозы. Что дальше? По мнению аналитиков, в ближайшие месяцы курс пары EUR/USD будет зависеть от нескольких факторов:
- темпов снижения ставок ФРС США
- торгового давления
- способности Евросоюза сохранять экономическую стабильность
Доллар.
